Журнал «Военная археология» / № 01 – 2010

На жизненных виражах
С.В. Виноградов

Воистину неисповедимы пути Господни! События, о которых будет это повествова- ние, имели место несколько лет назад. Конечно, они удостоились скудного внимания средств массовой информации, но, поскольку поучаствовать в них довелось и нам, хочется рассказать обо всем подробнее.

Морозным февральским утром житель небольшой смоленской деревушки Зубково Валентин Иванович Виноградов, как обычно растапливал в своем домике русскую печь. Неожиданно с улицы послышался скрипящий звук шагов, сопровождающийся гортан- ной немецкой речью. В дверь громко постучали. Валентин Иванович уронил полено и вы- ругался – насколько явственно ощутил он схожесть ситуации с далекой зимой 1942 года. Тогда он, будучи девятилетним мальчишкой, через край хлебнул всех бед и лишений фа- шистской оккупации. Нужно сказать, что домик дедушки Валентина располагался рядом с шоссе, поэтому к нему очень часто заходили различные люди. В округе он слыл старо- жилом и знал о прилегающей местности почти все, в том числе, собирал сведения о здеш- них событиях во время Великой Отечественной войны. На этот раз «гостей» было пятеро. Один, высокий сухой старик лет восьмидесяти, в смешной лыжной шапочке. Другой при- мерно такого же возраста, но с огромной, в виде лопаты, седой бородой и веселыми бега- ющими глазами. Третий был моложе, тоже высокий, потирал замерзшие уши. Следующим был молодой человек в одежде священника и со строгим лицом. Замыкал группу круглолицый мужчина в очках в толстой оправе. Те, что постарше, наперебой говорили друг с другом на немецком языке. Священник молча осматривался, а круглолицый по-русски сказал, что он переводчик и представился Мишей. Он спросил у Валентина Ивановича, где находится деревня Жабино и можно ли туда проехать. Жабино располагалось в нескольких километрах от д. Зубково, дорогу туда Виноградов, конечно же, знал. Он предложил гостям немного погреться и выпить по чашечке горячего чая, а после этого вызвался показать им путь.

В один из декабрьских дней 1999 года в штаб-квартире общественной благотвори- тельной организации «Кирилл и Мефодий», что находится в г. Кельн (Германия), раздал- ся телефонный звонок. Человек, представившийся Петером Роденхебером из городка Вит- тершлик, что недалеко от Бонна, попросил о встрече с руководителем ассоциации пасто- ром Езефом Марией де Вольфом. Несмотря на большую занятость, святой отец не смог отказать просившему о свидании, пообещав уделить не более четверти часа. И вот, по прошествии нескольких дней, в двери ассоциации вошел пожилой человек. Петер Роден- хебер сообщил, что он является священником-миссионером и в настоящее время находит- ся в отпуске на родине. В марте будущего года ему предстоит новое четырехлетнее пре- бывание на острове Сумба-Барат в Индонезии и вернется ли снова в Германию он не зна- ет. «Так хочет Бог», - тихо добавил пастор Петер. Он так же рассказал, что знает из прес- сы о предстоящей поездке Марии де Вольфа в Москву и в связи с этим имеет к нему ог- ромную просьбу. Просьба эта состояла в том, чтобы отвезти в одно местечко, недалеко от Москвы, старинную икону Казанской Божьей Матери. Услышав историю появления этой иконы в Германии и, посоветовавшись со своим коллегой по «Кириллу и Мефодию» - Езефом Принцем, святой отец Мария де Вольф пригласил в заграничную поездку и Пете- ра Роденхебера.

Перед нами несколько фотографий военных лет, сделанных немецким фотогра- фом. На первой – ребенок в деревянной колясочке, сфотографированный, видимо, в од- ной из русских деревень. На второй – груда полураздетых трупов советских бойцов, пос- ле очередной безуспешной атаки немецких позиций. Третья запечатлела березовые крес- ты на свежих могилах фашистских солдат. На четвертой - молодой человек в форме германского вермахта на фоне деревянного сельского дома. Эти снимки привез в Россию Петер Роденхебер.

Петер попал на советско-германский фронт под Москву санитаром морозной и снежной зимой 1941-42 г.г. Впоследствии он отступал со своей дивизией из Рузы и Можайска по направлению на Гжатск. Недалеко от этого города фронт остановился более чем на год. В деревне Жабино, в трех километрах от передовой, расположился лазарет, где и проходил службу Петер Роденхебер. И было ему тогда только двадцать два года. В Жабино в то время насчитывалось около тридцати домов. Из-за близости фронта местных жителей заставили покинуть свои жилища. Большинство построек было разобрано на блиндажи. С началом наступления Красной армии, ситуация изменилась. 3 марта 1943 года 252-я пехотная дивизия вермахта, в которой служил Петер Роденхебер, получила приказ об отступлении и передислокации на новый рубеж обороны в район Ельня – Дорогобуж. При этом деревня Жабино должна была быть полностью уничтожена. Незадолго до этого на чердаке одного из домов, занимаемых лазаретом, санитар Роденхебер обнаружил русскую деревянную икону. Она лежала в пыли среди кучи различного хлама. Все святое изображение было покрыто порезами от ножа, видимо икону использовали вместо доски для нарезки. «Мне показалось, что эта икона смотрит на меня и просит: «Спаси меня!», - вспоминал Петер Роденхебер, - часть домов уже была сожжена, и я подумал - прежде чем и этот дом станет грудой пепла, я возьму ее с собой».

В 1944 году, во время боев под г. Вильнюс, в Прибалтике, рядом с санитаром ра- зорвалась граната. Петер был серьезно ранен в ногу и не мог пошевелиться. Истекая кровью, он достал из сумки икону и стал молиться: «Матерь Божья, я спас тебя из горящей деревни, спаси теперь и ты меня!». Он очнулся в лазарете, все еще крепко сжимая икону в руках. Казанская Божья Матерь спасла его.

С этого момента война для Петера Роденхебера была закончена, и всю оставшуюся жизнь он посвятил служению Богу. Икону бывший санитар, а теперь священник, берег как зеницу ока и всегда возил с собой. Он не терял надежды на то, чтобы вернуть ее туда, где она когда-то почиталась. Более полувека пастор Роденхебер являлся миссионером в Индонезии, нес людям слово Божье.

Он жертвовал денежные средства, помог построить несколько церквей, госпиталь. И всегда с ним была его спасительница – русская православная икона Казанской Божьей Матери.

Россия встретила делегацию из Германии сильным морозом и снежными заноса- ми. На микроавтобусе, вместе с представителями телевидения, они добрались до г.Гагари- на (бывшего Гжатска), а оттуда попали в домик Валентина Ивановича Виноградова. Дед Валентин выступил в роли проводника, здесь к ним присоединились и мы. Пятнадцать минут пути и мы в Жабино, благо, накануне, дорогу туда почистили. Деревня, казалось, утонула в ослепительно белых снегах.

Тишина, все вокруг как-будто вымерло. Валентин Иванович пояснил, что в Жабино остались в основном только дачи, и люди приезжают сюда только летом. Тем не менее, все заметили, как из трубы одного из домов идет дым, топится печка. Опередив вопросы, старый следопыт рассказал, что дом этот принадлежит бывшей учительнице Марии Васильевне Петровой. Она, и еще пара стариков, живут в Жабино постоянно. Каково же было наше удивление, когда выяснилось, что именно с чердака этого дома Петер Роденхебер взял во время войны икону. Оказалось, что это единственный дом, уцелевший за годы военных лихолетий. Самой Марии Васильевне было в 1942 году только пять лет, поэтому никаких подробностей оккупации она не помнит. А Петер вспоминал те далекие дни, показывал карту, на местности обозначал те или иные объекты. В глазах священника были слезы. Восьмидесятилетний немец, с дрожью в голосе, рассказывал о том, какое это было страшное безумие – война. Он рассказывал нам об увиденном, о работе в лазарете, читал молитву…

Подлинник иконы было решено передать в г. Гагарин, в храм Казанской Божьей Матери, который относительно недавно вернуло духовенству Министерство культуры. У Марии Васильевны осталась сделанная из дерева увеличенная копия иконы. При передаче иконы храму отец Петер прочитал молитву, обратился к прихожанам и всем жителям города с пожеланием делать только добро, носить имя Господа в своем сердце и чтить икону Казанской Божьей Матери. Пожелал всем здоровья и мира.

Пастора Петера Роденхебера не стало 17 января 2002 года.

«Когда Бог в завершении моей земной жизни возьмет меня к себе навсегда, я останусь доступным для Вас всегда. Только позовите меня, просто: от сердца к сердцу. Также как Бог дает нам себя услышать. Не грустите, между небом и землей лишь одна дверь. Когда я умру, я пойду через эту дверь к небесному Отцу, а за этой дверью я жду Вас. Приходите, и я дам Вам мое благословление…» - из духовного завещания Петера Роденхебера.