Археологический журнал «Родная старина» / № 03 – 2006

Полковой кампамент
В.Ю. Квятковский

Нередко во время поиска на месте бывших деревень можно найти детали снаряжения военнослужащих Русской Императорской Армии. Так, в мае 2006 г. на месте небольшой деревни в Тульской области в течение одного дня были найдены части рукояти и ножен сабли, медаль, полковой знак, две пряжки и около двадцати пуговиц (в том числе номерные и "гербовые"). Обычно такие находки пытаются связать с солдатами, возвращавшимися со службы в родную деревню. Но в таком случае подобные предметы должны быть на месте любой деревни. А это не так. В окрестностях многих населенных пунктов деталей армейского снаряжения практически нет. Единственным объяснением может быть "полковой летний кампамент". Сейчас этот термин практически забыт, а когда-то кампамент был долгожданным событием в жизни любого кавалерийского полка русской армии.
В осенне-зимний период кавалерийские лошади содержались в полковых конюшнях и питались сухим кормом, который не был достаточно полноценным. Поэтому уже в мае все кавалерийские части выводились в деревни на "травяное довольствие". С этого и начинался "полковой летний кампамент". Как писал один из офицеров Ямбург-ского драгунского полка М.Н. Мураховский, "цель травяного довольствия - освежение и очищение конских желудков свежею травою после долгого питания сухим фуражом".
В начале весны полковые командиры объезжали окрестности и договаривались с местными помещиками об аренде подходящих для сенокоса участков. Затем эскадроны под командой младших офицеров (обычно корнетов) распределялись на постой по деревням. Солдат расквартировывали в крестьянских домах, а офицеров - в доме помещика, священника или местного учителя. Лошадей содержали в деревенских сараях. На подножный корм лошадей не выпускали, а кормили свежескошенной травой, "чтобы лошади не теряли той фигуры, которая достигалась долгой и тщательной выездкой".
Утром после завтрака солдаты, сняв сапоги и гимнастерки, превращались в косцов, заготавливая на зиму сено на арендованных участках. Косили до полудня, затем, после обеда и отдыха, еще с 3 до 7 часов пополудни. В 9 вечера молитва и перекличка. А затем начиналось то, ради чего так ждали начала "кампамента", - улицы заполняли солдаты в лихо сдвинутых фуражках, гуляющие с деревенскими девушками, для которых приезд бравых драгун был праздником. Потом были танцы под аккомпанемент эскадронных музыкантов и песенников. На гуляния обычно собирались жители всех окрестных деревень. Нередко такие "праздники" проходили довольно бурно. В это время и терялось множество "армейских мелочей".
Эскадроны обычно жили в деревнях две-три недели, а затем возвращались в казармы для продолжения "летнего кампамента", в который кроме "травы" входили "плавание" (форсирование водных преград), сборы с пехотой, полевой галоп, дивизионные скачки и т.д.
Но некоторые находки нельзя объяснить "кампаментом". Так, при проверке металлоискателями поля недалеко от бывшей деревни Уколово (Тульская губерния) были обнаружены, кроме монет 19 в. и нательных крестиков, также пряжки и пуговицы, в том числе семь пуговиц с номером "23". Этот номер принадлежал Белёвскому егерскому полку, расквартированному в той же губернии. Но полк этот пехотный, и объяснить находки заготовкой сена для лошадей нельзя. Дело в том, что в отличие от кавалеристов, которые в силу необходимости содержать лошадей в конюшнях расквартировывались в деревнях, пехотные полки на летние сборы выводились в "чистое поле". Правда, устраивались они с комфортом. Многие офицеры брали с собой в летние лагеря семьи.
Участков, подходящих для устройства летних лагерей, было не так уж много. Ведь они должны были отвечать определенным санитарно-гигиеническим требованиям. Лагеря обычно устраивались на возвышенности поблизости от реки, но как можно дальше от болот. Поэтому многие полки на протяжении нескольких лет проводили летние сборы на одном и том же месте. Такие "поля" очень интересны для поиска, но найти их можно разве что случайно. К сожалению, документы об аренде земельных участков у помещиков и сельских общин и приказы о выходе в летние лагеря обычно хранились в полковых канцеляриях и вместе с кадровыми полками русской армии сгинули в огне Русско-японской и Первой мировой войн или были уничтожены во время погромов 1917 года.